| Наркомвнуделец | Дата: Четверг, 22.02.2018, 08:24 | Сообщение # 1 |
 народный комиссар
Группа: Администраторы
Сообщений: 2667
Статус: Offline
| Владимир МИРОНОВ. Март 1917. Ночной налет в Симбирске.
Ночной налет. Унтер-офицер помогает сыску
На улице Гончарова, недалеко от перекрестка с ул. Ленина (бывшей Московской), сразу после сквера, где стоит памятник писателю, находится двухэтажный старинный дом. В 1910 году его построил известный Симбирский купец Евстигней Васильевич Кудряшов. На первом этаже, так же как и сейчас, размещался магазин, а на втором жил сам хозяин с семейством.
Поздним вечером 27 марта 1917 г. примерно в половине десятого вечера вооруженный палкой ночной караульщик Максим Дмитриевич Ташлинский (заменивший вооруженного револьвером и шашкой, однако политически чуждого городового) шел по Гончаровской улицы со стороны Чебоксарской (ныне ул. Бебеля) в сторону Московской. Поравнявшись с домом Кудряшова, сквозь большие застекленные витрины он увидел, что внутри магазина копошатся несколько человек. Еще один стоял на улице, загородив собой входную дверь. Это был невысокий молодой человек с маленькими черными усиками.
Почуяв неладное, караульщик схватил его за рукав и принялся лихорадочно свистеть в свисток. В ответ неизвестный выхватил нож, взмахнув им перед лицом сторожа. Тот разжал пальцы и усатый бросился бежать.
В это время по улице проходил унтер-офицер 2 роты 242 запасного полка Петр Михайлович Ватузов. Услышав свисток, он побежал в сторону магазина и увидел, как угрожая ножом, от караульщика вырвался какой-то человек, а следом за ним из магазина выбежали еще двое. А четвертый все еще оставался в помещении. Пометавшись по залу, как загнанный волк, он выбил двойное витринное стекло, выскочил на улицу, но поскользнулся и упал. Ватузов бросился, было к нему, чтобы задержать «мазурика», но тот выхватил нож. «Так как я был без оружия, то приступиться к нему не решился», - позже оправдывался унтер-офицер.
Вскочив на ноги, грабитель бросился вниз по Московской. Солдат побежал следом, однако не догнал. Описывая приметы преступников, он вспомнил, что все они были в коротких куртках или пиджаках, а у того, что разбил витрину, еще и лицо все в крови.
Милиционер Сергей Федорович Болотников, проживавший на соборной площади (ныне – площадь Ленина) в доме № 6, тоже услышал свистки. Он видел, как из разбитого окна выскочил неизвестный и побежал за ним, но вскоре потерял из виду, так как было темно.
Хозяин магазин Е.В. Кудряшов уже собирался ложиться спать, когда услышал свистки и шум внизу. Однако первым на месте происшествия оказался его сын – прапорщик Виктор Евстигнеевич. Но когда он вышел на улицу, грабителей уже и след простыл, зато вокруг разбитой витрины уже собралась изрядная толпа зевак.
О налете по телефону сообщили в первый комиссариат милиции, который находился в помещении бывшей первой городской полицейской части, в доме, что рядом с пожарной каланчей на ул. Ленина (сейчас это дом № 47).
Вскоре на место происшествия прибыли помощники комиссара первого участка Гусс и Вышковский. Они обнаружили, что входная дверь магазина взломана. Внутри на полу валялись « 1. Большая железная палка в виде засова, длиною в 1 арш. 5 вершков (примерно 1 метр – В.М.), тяжелая 2. Темносиняго сукна с суконным козырьком фуражка с отпоротой подкладкой. 3. Жестяная кружка, опечатанная сургучной печатью пристава 1 части г. Симбирска. В нутрии кружки имеется мелочь, но сколько именно, не известно, так как кружка не распечатывалась… Кружка предназначена для сбора в пользу слепых… Более по осмотру ничего не оказалось».
Евстигней Васильевич Кудряшов сообщил, что кружка находилась в магазине и оказалась единственным предметом, который был похищен. Кому принадлежат лом и фуражка, он не знает.
Прошло две недели, и 12 апреля 1917 г. судебный следователь Симбирскаго Окружнаго Суда, 1 участка, судя по подписи М. Коркин, констатировал: «несмотря на все принятые меры, обнаружить виновных с сем преступлении не представилось возможным».
Газета «Симбирянин», 12 марта 1917 г.: «В виду продолжающих циркулировать по городу слухов, будто чины бывшей полиции пристраиваются на службу в городской народной милиции и остаются на службе у города, можем категорически заявить, что вся бывшая полиция расформирована, оружие у нее отобрано, и никто из служивших в ней лиц, на службу в городской милиции не состоит».
А жаль.
По материалам Государственного архива Ульяновской области.https://zen.yandex.ru/media....11adce4
Вот тебе ордер на реквизированное. А то на попрошайку смахиваешь, а не на наркомвнудельца.
- Я реквизированного носить не желаю. Зарплату вперед дайте, я куплю на толкучке, ...
|
| |
| |
| Корчагин | Дата: Пятница, 23.02.2018, 06:18 | Сообщение # 2 |
 Начальник отдела
Группа: Администраторы
Сообщений: 339
Статус: Offline
| Как «душили» «душителей свободы»
Февральская революция в советской историографии выглядит событием малозначительным, этакой прокладочкой между самодержавием и Октябрем. Однако не Октябрь, а именно Февраль уничтожил царизм и разрушил основные государственные институты России.
Второго марта 1917 г. Николай II отрекся от престола, а шестого числа - Временное правительство объявило о ликвидации Отдельного корпуса жандармов. Уже на следующий день бывший заместитель председателя Симбирской земской управы Ф.А. Головинский, ставший накануне Губернским комиссаром Временного правительства, сообщил председателю правительства Князю Львову: «С 1 марта Начальник Губернского Жандармского управления Генерал-майор Бабушкин ликвидировал деятельность свою и подведомственных ему чинов и управлений».
К концу марта по всей стране создаются Следственные Комиссии по разборке архивов и дел бывших жандармских и охранных отделений. В состав комиссий включаются представители судебного ведомства, прокуратуры, адвокатуры, военного комитета и местных исполнительных комитетов. В Симбирске «принять на себя труд по разборке архивов Жандармского управления» изъявил желание Павел Любимович Мартынов, который и возглавил соответствующую комиссию. Случилось это 30 марта. А перед этим «Согласно постановлению Губернского Исполнительного Комитета, минувшей ночью арестованы и заключены на гауптвахту Симбирские жандармские офицеры: генерал Василий Александрович Бабушкин, подполковник Сергей Павлович Бутомо и ротмистр Виктор Платонович Ивлев. Арест этих лиц признан Комитетом необходимым в целях общественного спокойствия и порядка», - сообщил в МВД заместитель губернского комиссара Попов.
Когда бывшие «душители свободы» сами оказались в положении подследственных, стали выясняться любопытные подробности: оказывается, некоторые жандармские чины в душе сами были революционерами!
Из протокола допроса Максима Федоровича Сурина:
«Служил вахмистром в Симбирском Губернском Жандармском управлении… В первые же дни по извещении Симбирска о происшедшем политическом перевороте, я явился к Губернскому комиссару г. Головинскому и, сочувствуя падению старого порядка, предложил ему получить от меня сведения о работе Жандармского управления, равно как и за время службы в этом управлении я по мере возможности старался направить свою служебную работу на пользу освободительного движения…».
Далее бывший вахмистр подробно и обстоятельно начинает сдавать агентуру: «Сотрудники: 1. По кличке «Смоленский» в действительности по фамилии Мордвов, имени и отчества не знаю, состоял в социал-демократической организации, служил сначала в губернской типографии, а затем в Симбирском губернском правлении, бывший учитель, работал на Жандармское управление в течение нескольких лет, получал жалование, помнится, 30 руб. в месяц. 2. Кличка «Иванов», в действительности Михаил Тимофеевич Меркулов, состоял в партии социалистов-революционеров и работал на Жандармское управление с 1907 г. до настоящего времени, получая жалование от 30 до 70 руб. …».
Всего свободолюбивый вахмистр сдал около десяти секретных сотрудников.
Впрочем, стоит ли удивляться разговорчивости нижнего чина, если даже бывший начальник управления генерал-майор Бабушкин полностью «разоружился» перед новой властью, подробно поведав членам следственной комиссии о работе управления в целом и конкретных сотрудников (в том числе секретных) в частности. Хотя с другой стороны особо запираться смысла не имело, поскольку все документы управления, все его архивы оказались в руках «восставшего народа».
Попал под раздачу и «военный пенсионер» Н. Кичкин, мирно служивший экономом в дворянском пансионе при 2-й гимназии.
Машинист губернской типографии Николай Степанович Кузнецов заложил бывшего друга со всей пролетарской прямотой: «Я знаком с Николаем Кичкиным уже давно… Можно сказать, что мы были друзья до самого последнего времени. Когда случился переворот… Кичкин отнесся (неразборчиво) к будущему России... Такие разговоры вызывали у меня подозрения, не провокатор ли он... Оказалось, что Кичкин действительно состоял на службе в жандармской полиции. С этого времени я порвал с ним отношения».
А в газетах стали печатать списки бывших секретных сотрудников. Со всеми вытекающими из этих публикаций последствиями.
...
Владимир МИРОНОВ
По материалам Государственного архива Ульяновской области. vremenaru.com
https://zen.yandex.ru/media....ed921f0
Чтоб никакой г*еббельсятины!
|
| |
| |
