Тёрстон Роберт (историк) [Robert William Thurston) 29 сентября 1949. Вашингтон, США — американский историк-советолог, доктор философии (Ph.D.) по истории, почётный профессор истории Университета Майами (Огайо). Член Американской исторической ассоциации и Американской ассоциации развития славистики. Основатель и управляющий партнёр Oxford Coffee Company.
Биография
Высшее образование получил в Северо-Западном университете (Эванстон, штат Иллинойс, США). Специализируясь на русском языке, дополнительно изучал и русскую историю. Тёрстона особо волновали вопросы шедшей в то время войны во Вьетнаме. Научный интерес к изучению коммунизма во Вьетнаме теорией домино вывел его на изучение истории СССР. Два года, c 1978 по 1979, провёл в СССР, занимаясь изучением Российской империи в период 1906—1914 годов. В 1980 году в Мичиганском университете получил докторскую степень (Ph.D.) по современной истории России. С того же 1980 года — приглашённый доцент в Вермонтском университете в Берлингтоне, с 1981 — приглашённый доцент в Калифорнийском университете в Сан-Диего, с 1983 —доцент в Техасском университете в Эль-Пасо. С 1987 года — доцент Университета Майами в Огайо, с 1990 — ассоциированный профессор, с 1996 —профессор истории.
С 2012 года — соучредитель Oxford Coffee Company в Оксфорде (штат Огайо).
Читал лекции по сортам кофе и его употреблении в США, Великобритании, Франции, Никарагуа и Китае.
В 2015 году вышел на пенсию.
В сферу научных интересов Тёрстона изначально входили — история Российской империи и СССР, Вторая мировая война, позже — охота на ведьм в Западной Европе в XV—XVII веках, линчевание в США и во всём мире.
Проведя исследования в советских архивах[1] (главным образом в ГАРФ, РЦХИДНИ и Смоленском архиве), а также проанализировав последние постсоветские российские исследования, Тёрстон, не будучи сам сторонником коммунизма и советской политики[2], пришёл к выводу, что западные советологи времён холодной войны крайне предвзято оценивали времена правления И. Сталина, чрезмерно преувеличивая его тиранию. По его мнению в 1930-х годах в СССР не было массового страха перед репрессиями, так как они имели ограниченный характер и не коснулись большинства советского народа, а затронули лишь отдельных представителей элиты. При этом, как выяснилось, численность репрессированных в традиционной западной историографии значительно преувеличивалась, к тому же многие из них были осуждены по криминальным статьям[3][2][4][5][6][7]. В то же время Тёрстон подтверждает, что ряд дел были сфабрикованы органами НКВД, указывая при этом на то, что это делалось по собственной инициативе последних, а не по директивам Сталина[8][9].
Большинству же советских граждан, по утверждению Тёрстона, сталинская система обеспечивала возможность продвижения вверх и участие в общественной жизни, и общество скорей поддерживало «сталинский режим», чем боялось его[2][4][9].
Кроме прочего, Тёрстон подтверждает свои выводы тем, что во время Великой Отечественной войны в целом гражданское население не воспринимало немцев как «освободителей» (за исключением территорий, присоединённых к СССР в 1939—1941 годах), а, как правило, организовывало сопротивление, уходя в подполье и партизанские отряды. Героизм советского народа в той войне доказал его привязанность к режиму[3]. Тёрстон также пояснил, что массовым капитуляциям летом-осенью 1941 года Красная армия подверглась не из-за оппозиции сталинскому режиму, а из-за того, что большое число бойцов быстро попадало в окружение, расчленялось на отдельные группы и уничтожалось в «котлах»[1][10].
В своих исследованиях Тёрстон с крайней осторожностью, а отчасти и с недоверием относился к мемуарной литературе, как к изданной на Западе во времена холодной войны, так и в СССР в период гласности[4][5][9].
Вышедшая в свет в 1996 году монография Тёрстона «Жизнь и террор в сталинской России. 1934—1941» (англ. «Life and Terror in Stalin’s Russia, 1934—1941»), которая является главным плодом его исследований по советологии, вызвала в англо-американской академической среде резкую и неоднозначную реакцию[4][5][9].
В ежедневной и еженедельной западной прессе Тёрстон подвергся жёсткой критике. При этом журналисты зачастую использовали формулировки, которые искажали действительные аргументы Тёрстона. Они также искажали его мотивы и выдвигали неуместные и ничем необоснованные обвинения, используя все уловки политического очернения и запугивания, которые по мнению советолога Ш. Фицпатрик были знакомы по периоду холодной войны. В прессе выдвигалась идея, что Тёрстон (или кто-либо ещё) не имеет права делать определённые выводы из своего исследования и что его следует принудить признать свои ошибки, публично отречься и т. п. По оценке Ш. Фицпатрик — такой типично «сталинский подход» СМИ к проблеме научного разногласия совершенствует вид политического запугивания, который они так критикуют, и сами же используют[3].
https://руни.рф/Тёрстон,_Роберт_(историк)
