ДЕЛО «ГУКОН»
Громадное бедствие, обрушившееся на Советскую республику в 1921 году, вызванное неурожаем в Поволжье и на Юго-Востоке, внесло полное расстройство в хозяйственную жизнь многомиллионного крестьянства в этих краях. При первых тревожных сведениях о бедствии на Волге Рабоче-крестьянское правительство стало принимать необходимые меры как по спасению людей от голода, так и по сохранению скота от неминуемой гибели за отсутствием подножного корма в пораженном неурожаем крае.
При ВЦИК была организована Центральная Комиссия помощи голодающим (ЦК Помгол). 26 июня 1921 г. была организована при ЦК Помгол так называемая «Секция по спасению животноводства».
Главная задача, которую себе ставила секция, состояла в вывозе скота из голодных губерний, примерно, в количестве 40 000 голов и распределении его между губземотделами благополучных по урожаю губерний, а также заготовка фуража для прокормления эвакуируемых лошадей в пути и остающегося на месте скота. На это дело было ассигновано 132 миллиарда рублей (в денежных знаках того времени). Выполнено было, однако, только 14% задания, вывезено всего 9% скота, а фуража заготовлено было лишь около одного миллиона пудов.
Привлеченные к этому делу «работники», вместо того, чтобы отдать свои силы на выполнение этой ответственной и настоятельной задачи, вместо помощи голодающему населению и гибнущему скоту, занялись собственным обогащением и спекуляцией. Получив вышеуказанные средства, они их пустили в оборот в личных выгодах: скупали племенных лошадей для себя и пускали их на бега; используя свое положение уполномоченных ВЦИК, отбирали в совхозах лучший скот, совершали всякого рода торговые операции в личных интересах, делали в собственную пользу незаконные отчисления и попутно совершали фиктивные сделки, действуя путем взяток и подкупа.
В своей деятельности часть преступников исходила из предположения, что обрушившееся на Советскую республику бедствие, возможно, или сокрушит советскую власть, или заставит ее восстановить частную собственность на недвижимое имущество. Именно исходя из этого они пытались концентрировать в захваченных ими совхозах лучший скот и даже скупать дома и имения. Среди этих работников Топильский (управляющий делами секции) устроил на своей квартире неофициальное собрание уполномоченных, на котором потребовал в свою пользу соответствующих процентных отчислений от получаемых уполномоченными отчислений на «организационные расходы» из отпускаемых им операционных сумм.
Являясь негласным пайщиком частного предприятия — товарищества «Оптовик», — Топильский дал распоряжение уполномоченному Тимашкевичу сдать на 12 млрд. руб. на комиссионных началах принадлежащую секции мануфактуру, за что получил вместе с Тимашкевичем с «Оптовика» 6 млрд. руб.1.
Топильский купил национализированный дом № 14 по Мясницкой ул. и другой дом у Михайловых и в январе 1922 года национализированное имение «Клусово» в Волоколамском уезде Московской губернии, составив при содействии Торсуева, бывшего нотариуса, соответствующие запродажные на произведенные им покупки, датировал их 1917 годом, т. е. совершил преступление, предусмотренное ст. 189 УК (ред. 1922 г.) 2. Кроме того, он оклеветал председателя секции Позигуна, оговорив его и приписав ему соучастие во всех своих преступлениях по секции.
Рождественский — помощник начальника конного фонда — содействовал Топильскому в получении высокоплеменных лошадей и сам получил их, для чего специально ездил в Симбирскую губернию, где дал задание уполномоченному Теплову купить и доставить их в Москву.
За содействие Топильскому и Ширяеву в получении лошадей Рождественский получил лошадь; в целях вымогательства взятки уничтожил выданный ранее уполномоченному Наркомпрода мандат на Симбирскую губернию и выдал мандат на покупку лошадей в г. Тверь, где лошадей не было.
Теплов — уполномоченный секции по Симбирской губернии — выдал Топильскому 400 млн. руб. в форме отчислений, пользуясь своим служебным положением, присвоил государственных лошадей, пуская их на бега, злостно оклеветал Позигуна в получении незаконных отчислений, а также следователя ГПУ, выдал от имени секции разрешение частным контрагентам на провоз лошадей из Симбирска в Москву, снабдив их фиктивной распиской на право собственности на этих лошадей.
Ширяев — уполномоченный секции по Саратовской губернии — совместно с уполномоченным Лукьяненко заключил с Вогуленко договор на поставку 50 тыс. пудов сена по 28 тыс. руб. за пуд, платя ему в действительности по 17 тыс. руб., организовал, пользуясь своим должностным положением, товарищество «Племскот», в состав которого ввел своего брата, и заключил с этим товариществом с явным ущербом для государства договор на передачу товариществу до 1 декабря 1927 г. более 5 тыс. голов скота и части фуража, но не достиг, по независящим от него обстоятельствам, указанной цели и, наконец, пользуясь своим положением, приобрел на государственные средства лошадей для себя.
Тимашкевич — уполномоченный секции, — получив задание обменять сахар на мануфактуру, вошел в соглашение с Богородско-Щелковским трестом и за эту операцию удержал в личную пользу 29 ящиков ниток, которые продал за 2 млрд. руб., и, наконец, получил с «Оптовика» 1381 млн. руб. за поручение последнему произвести операции с мануфактурой.
Зверев — пайщик частного предприятия т-ва «Оптовик» — дал Топиль-скому и Тимашкевичу взятку в размере 6 млрд. руб. за получение на комиссию мануфактуры и других предметов, совершил мошенническую сделку в пользу Топильского при покупке национализированных двух домов и имения.
Лаврухин — уполномоченный секции — отчислил в пользу Топильского 800 млн. руб. под фиктивную расписку на фураж.
Рунов — инспектор РКИ при Гуконе — получил взятку в 6 млн. руб. от уполномоченного Наркомпрода Бендера за содействие в получении разрешения на покупку лошадей в Симбирской губернии.
Торсуев — бывший нотариус — незаконно составил запродажную в пользу Топильского на два дома и одно имение, которые были национализированы, датировав ее 1917 годом.
Михайлов Алексей — в 1921 году продал Топильскому бывший свой, ныне национализированный, дом № 14 по Мясницкой ул., составив запродажную 1917 годом. Вогуленко — составил поддельный договор с уполномоченным Шулевым на поставку сена по 28 тыс. руб. за пуд, хотя в действительности получал по 17 тыс. руб.
Мишель — зам. председателя Центральной контрольно-разгрузочной фронтовой комиссии — пытался при помощи противозаконных махинаций присвоить себе лошадей, принадлежащих государству, используя при этом также свое служебное положение пом. начальника Гукона.
Михайлов Г. Ф.— московский домовладелец — был причастен к незаконной продаже его братом обв. А. Ф. Михайловым национализированного дома в Москве.
Сушкин и Янковский — были привлечены к суду за соучастие в преступлениях, совершенных обвиняемыми Руновым и Бендером.
Дело это рассматривалось 25 мая — 7 июня 1923 г. судебной коллегией Верховного суда РСФСР.
|