Своим быстрым развитием и значительными успехами в борьбе с преступностью научно-техническая служба в огромной мере обязана замечательным людям, патриотам и самоотверженным труженикам, стоявшим у ее истоков, ее первым руководителям, которые отдали этому трудному делу свои знания, энергию и талант. Одним из выдающихся организаторов службы был Сергей Михайлович Потапов.
О его роли в развитии научно-технической службы в системе органов внутренних дел, к сожалению, известно очень мало. А ведь этой работе он посвятил двенадцать лет своей жизни. Попытаемся кратко осветить эту часть деятельности выдающегося ученого и организатора.
1 октября 1922 года Сергей Михайлович Потапов был назначен на должность начальника экспертного подотдела научно-технического отдела Управления уголовного розыска НКВД РСФСР.
Укомплектовать экспертный подотдел НТО оказалось нелегким делом. В стране в то время было мало специалистов по судебной экспертизе и фотографии: одни из них эмигрировали, не хотели сотрудничать с советской властью, других нельзя было принимать на службу в НКВД. Несмотря на это штаты научно-технического отдела в 1923 году были заполнены. Кроме В. Л. Русецкого, начальника НТО, и С. М. Потапова в отделе работали: П. С. Семеновский (начальник Центрального регистрационного бюро), Б. А. Малиновский (начальник фототехнического отдела), А. Н. Учеватов (начальник статистического подотдела), О. В. Васильченко и Э. Т. Предит (эксперты), Л. П. Рассказов и С. Ф. Камаев (дактилоскописты), С. Г. Нечаев и А. Т. Гаврилин (фотографы) и другие.
В 1923 году из органов НКВД по болезни уволился В. Л. Русецкий, и 1 июня того же года С. М. Потапов был назначен начальником научно-технического отдела УУР НКВД РСФСР с одновременным исполнением обязанностей начальника экспертного подотдела (Приказ УУР № 70, § 11).
Первая из многочисленных и неотложных задач отдела состояла в производстве всех видов экспертиз для органов внутренних дел. Немало экспертиз приходилось выполнять и по заданиям судебных органов, так как других экспертных учреждений в то время были считанные единицы. Экспертизы проводились также и по просьбе губернских отделов уголовного розыска. Аналогичные экспертные подразделения функционировали тогда только в Петрограде (они работали но заданиям своего уголовного розыска) и Харькове (для Украины).
Не менее важной и срочной была задача обучить работников милиции, главным образом уголовного розыска, научно-техническим методам расследования преступлений, доказать полезность и необходимость тщательного осмотра мест происшествий, обнаружения и изъятия различных следов, оставленных преступниками. Нужно было организовать в стране учетно-регистрационную работу, в каждом губернском уголовном розыске наладить фотографическую работу, научить работников уголовного розыска фотографировать, снабдить их фотоматериалами и аппаратурой, дактилоскопическими бланками и другими техническими средствами, необходимыми для работы. Все это предстояло сделать научно-техническому отделу в самые кратчайшие сроки, и здесь-то наиболее ярко проявились организаторские способности С. М. Потапова.
В конце 1923 года в НКВД происходила крупная реорганизация с целью улучшить структуру наркомата, сократить и тем самым удешевить управленческий аппарат. Было создано Центральное административное управление (ЦАУ). Если в начале 1923 года в Управлении уголовного розыска работало 248 человек, из них 28 - в научно-техническом отделе, то и конце 1923 года (после реорганизации) в отделе уголовного розыска (Управление было превращено в отдел, а НТО в подотдел) осталось 58 человек. В научно-техническом подотделе в тот же период осталось 28 человек. Добиться этого было непросто. После реорганизации штаты НТО были уменьшены на десять единиц. Однако С. М. Потапову вскоре удалось убедить руководство Наркомата увеличить штаты подотдела до прежней численности. Бывший экспертный подотдел по предложению Сергея Михайловича был реорганизован в кабинет научно-технической экспертизы (три эксперта и переводчик).
Хлопоты с реорганизацией не отразились на работе научно-технического подотдела. О ней высоко отзывались не только Уголовный розыск, но и судебные органы Республики.
В отчете ОУР ЦАУ НКВД РСФСР за декабрь 1923 года и январь 1924 года читаем:
“Продолжалось интенсивное развитие деятельности Кабинета научно-технической экспертизы, завоевывающего все больше доверия не только среди органов Уголовного розыска, но и судебных органов. Верховный суд Республики в случаях необходимости по находящимся в его производстве делам проверять экспертизу, произведенную на местах, прибегает исключительно к услугам лаборатории научно-технического подотдела”.
Значительное количество почерковедческих экспертиз и технических исследований документов на первых порах выполнял сам начальник подотдела. Ознакомление с ними показывает, что С. М. Потапов обладал высоким мастерством эксперта. Многие решенные им вопросы относятся и сегодня к числу трудных. К примеру, 29 октября 1922 года из активного отдела Центророзыска в научно-технический отдел поступило отношение Особой Сессии Нарсуда при Нижегородском губернском народном суде от 23 октября 1922 года за № 1381. Экспертизой требовалось установить:
был ли поставлен оттиск печати на подписи председателя и секретаря суда или же подписи были выполнены поверх имевшегося оттиска печати?
Исследование очередности пересеченных штрихов и в наше время вызывает определенные трудности и не всегда, разрешается в категорической форме. Однако Сергей Михайлович успешно решил этот вопрос. В архиве сохранилась собственноручная копия заключительной части акта экспертизы, выполненной Потаповым С. М. Вот полный текст этого заключения.
Копия Заключения. На основании данных фотографического исследования заключительной части отношения особой сессии Народного суда Нижегородского округа от 23 октября 1922 года за № 1381 следует заключить, что текст отношения и подпись Председателя выполнены до наложения печати, а подпись Секретаря сделана после того, как печать была уже поставлена. Ноябрь 1 дня 1922 года Начальник экспертного п/отдела Потапов.
Несмотря на большую организаторскую и практическую работу, а также частые выезды в командировки, Сергей Михайлович уделяет серьезное внимание и научно-исследовательской работе. Рациональная постановка научно-исследовательской работы немыслима без хорошей научно-технической информации. Это прекрасно понимал руководитель криминалистической службы. Однако тогда возможности НТО были невелики: имелась лишь небольшая специальная библиотека, зарубежная юридическая криминалистическая литература не выписывалась из-за отсутствия валюты. В 1923 году удается получить на эти цели значительные средства в рублях, и С. М. Потапов покупает для отдела имевшиеся на книжном рынке работы Буринского, Трегубова, Рейсса (по уголовной технике), Лауберта и Шмидта (по фотографии) и другие.
Хуже обстояло дело с иностранной литературой. Периодические журналы по криминалистической технике в нашу страну не поступали, информация о них отсутствовала. Сергей Михайлович решает обратиться за помощью к своему бывшему учителю — Р. А. Рейссу. Выбор этот был не случайным, ибо он в свое время получил от профессора Лозанского университета предложение в любое время обращаться за помощью.
В этой связи представляет интерес письмо профессора Рейсса от 14 февраля 1914 года. Приводим перевод полного текста этого письма:
Лозанна, 14 февраля 1914 года.
Профессор д-р Р. А. Рейсе.
Дорогой господин Потапов!
Я только что получил Ваше любезное приглашение на торжественное открытие Института научно-судебной экспертизы в Киеве, и я Вас за это горячо благодарю. К несчастью, слишком большое расстояние не позволяет мне туда поехать. Позвольте мне искренне порадоваться за то доверие, которое Вам оказано назначением на этот пост. К тому же Вы это заслужили и Ваше правительство не могло сделать лучшего выбора. Я радуюсь также немного тому, что один из моих учеников будет на этом посту, и он продолжит работу, которой я посвятил свою жизнь.
Если однажды Вы будете иметь затруднения в экспертизе, не стоит говорить, что я весь в вашем распоряжении, чтобы дать Вам все справки, которые Вы желаете. Можно прибавить, что в трудном деле желательно иметь еще мнение одного коллеги.
В таком случае не стесняйтесь, обращайтесь без стеснения ко мне. Мне будет приятно быть полезным одному из моих бывших учеников.
Итак, дорогой господин, еще раз мои горячие и сердечные поздравления Вам.
Ваш Р. А. Рейсе.
Об этом свидетельствует, в частности, письмо С. М. Потапова от 7 июня 1923 года.
Перевод
Начальник кабинета научной экспертизы Центророзыска в Москве 7.VI.1923 г.
Дорогой учитель.
Надеюсь, что Вы не забыли одного из Ваших прежних учеников и не откажете ему в Вашей помощи в работе, которой Вы посвятили свою деятельность.
Не будучи в курсе последних научных трудов (начиная с 1915 года), относящихся к экспертизе, регистрации, идентификации и пр. я просил бы Вас оказать любезность прислать мне список таких трудов, появившихся на французском, немецком и английском языках, а также дать указания относительно журналов, обзоров и технических методов, относящихся к судебной фотографии, фиксированию следов преступлений и т. п. Ожидая с нетерпением второй и других частей Вашего “Руководства”, равно как и других Ваших работ, я рассчитываю, что Вы будете добры прислать мне какие-нибудь экземпляры их, конечно, за плату.
Примите, дорогой учитель. уверение в моем уважении и привет. Сердечно преданный Вам Ваш
С. Потапов.
Не выяснено, был ли ответ на это письмо и каков он. Но зато абсолютно точно известно, что спустя три года научно-технический подотдел выписывал большое количество периодических иностранных журналов на французском, немецком и английском языках (всего 12 названий).
Эти периодические издания давали возможность работникам научно-технического подотдела своевременно узнавать о всех новинках полицейской техники и криминалистики, появившихся в те годы в развитых европейских странах и Соединенных Штатах Америки.
В 1923—1924 г.г. Сергей Михайлович опубликовал четыре статьи. Три из них имели большое значение для развития научно-технической службы и организации борьбы с преступностью. (Место судебной фотографии в уголовной технике. — “Рабоче-крестьянская милиция”, 1924, № 3—4; Установление личности неопознанных трупов. — Там же, № 9; Розыск обвиняемых. — “Административный вестник”, 1925, № 1).
Мысли, изложенные в первой статье, легли в основу вышедшего позднее фундаментального труда по судебной фотографии, по которому училось несколько поколений экспертов и сотрудников уголовного розыска. Вторая работа представляет собой тезисное изложение изданного в декабре 1924 года циркуляра Центрального административного управления НКВД РСФСР № 571 “Об установлении центральной регистрации неопознанных трупов и бесследно пропавших лиц”.
Появлению этого циркуляра предшествовала большая работа, проведенная научно-техническим подотделом. Проект циркуляра направлялся на отзыв в Отдел прокуратуры Народного комиссариата Юстиции, откуда 7 сентября 1924 года был получен ответ, что “согласно отзыву Главного судебно-медицинского эксперта от 13.IX.1924 г. введение карты неопознанного трупа вместе с указанным циркуляром признается вполне целесообразным”.
10 декабря 1924 года помощник прокурора Верховного Суда СССР по наблюдению за ГПУ и органами следствия в письме № 43/33415 сообщил: “Текст представленных карточек, “Н. Т.” и “Б. П.”, и циркуляр о порядке установления личности неопознанных трупов возражений не встречает, ввиду полной целесообразности принимаемой меры о способах регистрации неопознанных трупов и бесследно пропавших.
Разработанная С. М. Потаповым в 1924 году система опознания трупов и лиц, пропавших без вести, в усовершенствованном виде функционирует в органах внутренних дел и сейчас.
Анализ первого этапа работы С. М. Потапова в органах внутренних дел будет неполным, если не остановиться хотя бы кратко на разработке им вопросов, связанных с розыском преступников.
Его статья “Розыск обвиняемых” является образцом глубокого научного подхода к чисто практическому вопросу, интересовавшему в то время уголовный розыск. Автор справедливо пишет, что этим вопросам уделено слишком мало внимания в литературе “...главным образом потому, что успех розыска принято относить почти исключительно к индивидуальным способностям или же к особому таланту лица, проводящего расследование. Однако же, как для “Уголовной техники” оказалось возможным свести приемы раскрытия преступлений к научно-выработанным основам, так, несомненно, и методы розыска лиц не только могут, но и должны быть приведены к определенному порядку”. И автор показывает в статье, как это нужно, по его мнению, сделать.
Весь розыск С. М. Потапов разделяет на активный и письменный и проводит четкую грань между ними. “Различие между активным и письменным розыском такое, — пишет автор, — как между охотой с оружием и охотой с помощью западни.
В первом случае имеет место фактическое искание, которое может выражаться в “преследовании по горячим следам”, расспросах, осмотрах, обысках, засадах, облавах и т. п. Во втором случае разыскиваемый механически попадается сам. Но как для успешной постановки западни нужны точные сведения об отличительных свойствах данной, определенной породы зверя, так и для успешности письменного розыска нужны точные указания на индивидуальные признаки данного, определенного лица”.
И несколько дальше: “Вызываемое самою жизнью разделение розыска лиц на активный и письменный обуславливает существенные особенности в проведении того или другого. Первый выполняется активной частью уголовно-розыскного учреждения; второй — научно-технической частью, регистрационным бюро. Для первого нужны разнообразные, в зависимости от конкретной обстановки, тактические приемы; для второго — единообразные, по твердому принципу организованная, техническая система. Первым руководит личная инициатива и энергия; вторым — заранее выработанная точная механизация труда. Первый может производиться без определенного представления о личности, — даже по одним лишь следам или случайным указаниям; второй не может иметь места иначе, как по установлении индивидуальных признаков данного определенного лица. Отдельные требования об активном розыске представляют особую обычную меру и могут вытекать из многих основательных предпосылок о возможности нахождения разыскиваемого в том или ином месте, все требования письменного розыска представляют собою крайнюю меру и должны вытекать из одной основательной предпосылки, — о невозможности найти разыскиваемого путем исчерпывающей активной работы”.
Эти и многие другие соображения автора в дальнейшем легли в основу циркуляра, разработанного научно-техническим подотделом совместно с отделом уголовного розыска и определившего на многие годы порядок, формы и методы розыска лиц, совершивших преступления и скрывшихся от наказания.
Наверное, не многим криминалистам сейчас известно, что С. М. Потапов успешно занимался не только вопросами уголовной регистрации и идентификации. Многолетняя экспертная практика и разносторонние научные знания позволили ему внести существенный вклад в дело предупреждения подделки отечественных кредитных билетов.
Сущность этого изобретения подробно изложена в журнале “Административный вестник” за 1925 год. В статье, в частности, подчеркивается, что данное изобретение впервые было сделано в Советском Союзе.
Можно было бы назвать еще много фактов, характеризующих Сергея Михайловича как ученого, теоретика, не жалевшего сил для внедрения теоретических достижений в практику борьбы с преступностью, но несомненно главной его заслугой перед органами внутренних дел является создание разветвленной сети криминалистических подразделений милиции. С огромной энергией, настойчивостью добивался он широкого развития научно-технической службы в стране. Об этом свидетельствуют обширная переписка, отчеты о многочисленных командировках с целью изучения положения на местах, инспектирования, оказания помощи.
Вот основные вехи этой неутомимой деятельности. В 1923 году образован Научно-технический кабинет в Самаре. Не останавливаясь на этом, Потапов направляет руководителям Уголовного розыска Центрального административного управления многочисленные докладные записки и рапорты, в которых обосновывает необходимость организации в каждом губернском уголовном розыске кабинета научно-технической экспертизы.
1924 и особенно 1926 годы были периодом стремительного развития криминалистических подразделений в нашей стране.
В 1924 году организуется научно-технический подотдел при Центророзыске Казахской ССР, создается бюро научной техники в ОУР ЦАУ Северного Кавказа (г. Ростов-на-Дону), в 1926 году создаются первые кабинеты экспертизы в Новосибирске, Баку, Самарканде, Ереване и других городах.
Каждый аппарат уголовного розыска, где предполагалось создать кабинет экспертизы, обращался в Москву со множеством вопросов об организации такого подразделения, штатах, оборудовании для него и, наконец, о наличии готовых экспертных кадров. Естественно, на все эти письма отвечал научно-технический подотдел ОУР ЦАУ НКВД и чаще всего сам С. М. Потапов.
В связи с массовым поступлением просьб из губерний и республик о примерной смете на оборудование кабинетов экспертизы С. М. Потапов в январе 1926 года разрабатывает “Краткую заметку по вопросу об организации научно-технических кабинетов при уголовно-розыскных учреждениях”. Документ был разослан всем заинтересованным органам.
В “Кратких заметках” формулируются основные задачи научно-технических кабинетов, некоторые требования к знаниям лиц, которые могут в них работать, потребности в помещении, приводится перечень необходимой аппаратуры с указанием стоимости каждого предмета.
Спустя полгода научно-технический подотдел Центра подготовил подробную “Инструкцию по организации научно-технических кабинетов при губернских и областных учреждениях уголовного розыска”. Инструкция состояла из следующих разделов: общие указания, задачи кабинета, личный состав, помещение и оборудование, порядок учета работы, связь с научно-техническим подотделом ОУР ЦАУ НКВД. Ее автором был С. М. Потапов.
Полный текст “Инструкции” в дальнейшем был опубликован в “Бюллетене ЦАУ” и уже стал директивой для кабинетов экспертизы, а также для губернских аппаратов уголовного розыска.
В связи с быстрым ростом сети кабинетов экспертизы возникли сразу две проблемы, требовавшие неотложного решения. Первая из них состояла в острой нехватке специальной аппаратуры и оборудования, вторая — в нехватке экспертных кадров. В целях хотя бы частичного решения проблем, связанных с аппаратурой, С. М. Потапов дважды (в 1925 и 1928 г.г.) был командирован за границу для закупки оборудования и ознакомления с опытом работы полицейских учреждений.
Из этих поездок он привозит необходимую криминалистическим подразделениям фотоаппаратуру, дактилоскопические пленки и чемоданы для осмотра мест происшествий, микроскопы и другое оборудование, подробно информирует обо всем, что он видел в области уголовной техники.
Будучи человеком весьма принципиальным, С. М. Потапов объективно излагает не только свое личное отношение ко всему, что он видел, но и дает анализ тем “достижениям” полицейской техники, которые подчас необоснованно превозносились в специальной литературе того периода.
После первой ознакомительной поездки в Германию он изложил свои впечатления в статье “Уголовная техника на Западе” (“Административный вестник”, 1925, № 8, с. 88—92), где, в частности, подчеркнул: “Но если промышленная техника заметно двигается вперед по пути новостей и усовершенствований, то нельзя то же сказать про деятельность в области криминалистики, в смысле появления каких-нибудь новых научно-технических методов в течение последних десяти лет.
В другом месте этой статьи он пишет, что его поездка в Германию была полезной в том смысле, что “подобное ознакомление оказывается, по-видимому, не менее полезным и тогда, если наглядно убеждаешься, что нет ничего такого, чему можно было бы позавидовать и по поводу чего возникло бы сожаление о своей отсталости. В этом случае, естественно, рассеивается преувеличение и ошибочные представления, которые слагаются под влиянием сообщений печати об успехах Запада в данной изучаемой области.
Именно с последней точки зрения и представляет собой наибольший интерес состоявшаяся в Карлсруэ (Германия) с 7 по 12 июня так называемая “международная полицейско-техническая выставка”. В результате непосредственного знакомства с этой выставкой выявилось значительное несоответствие между теми надеждами, которые на нее возлагались, и действительным положением дела борьбы с уголовной преступностью при помощи научно-технических методов”.
Надо отметить, что С. М. Потапов писал это в 1925 году, когда некоторые ученые были менее объективными в своих оценках успехов Запада.
Проблема подготовки экспертных кадров для органов внутренних дел на первых порах была решена с помощью организации при НТО полугодовых экспертных курсов. При самом активном личном участии своего руководителя научно-технический отдел провел исключительно большую работу, чтобы в январе 1928 года в Москве могли открыться первые курсы экспертов на сорок слушателей.
С. М. Потапов был душой этих курсов. Он организует их работу, сам читает лекции, устанавливает контакты с ведущими учеными. Лекции для слушателей курсов, в частности, читали: профессор А. В. Степанов (судебная химия), профессор С. В. Познышев (криминальная психология), доцент Н. П. Брюхановский (судебная психиатрия), профессор П. В. Верховский (организация, методология и делопроизводство кабинетов экспертизы и уголовного розыска), С. П. Семеновский (судебная медицина и дактилоскопия), И. Н. Якимов (ст. инспектор Центророзыска) вел уголовную тактику. Сам Сергей Михайлович ведет занятия по основам уголовной техники и научно-судебной экспертизы, а также по судебной фотографии.
Закончив выпуск первой группы экспертов, он сразу же приступает к подготовке вторых курсов.
Подготовлен и представлен на подпись Народного Комиссара внутренних дел циркуляр НКВД № 329 от 17 сентября 1928 года, в котором сообщается о сроке присылки кандидатов на следующие курсы экспертов. В документе подводятся итоги первого набора и отмечается, что в отдельных случаях на местах .недостаточно внимательно относились к подбору лиц, командируемых на курсы. Знания некоторых сотрудников оказались не удовлетворяющими требованиям для поступающих во вторую ступень трудшколы, “...тогда как означенные курсы, — говорилось в циркуляре, — созданы с исключительной целью дать местным учреждениям уголовного розыска работников высшей квалификации. На курсы должны быть направлены лучшие силы уголовно-розыскного аппарата в целях осуществления основной линии НКВД, имеющей в виду проведение в жизнь научных методов борьбы с преступностью.
В середине 1928 года Сергей Михайлович Потапов, стремясь поднять на более высокую ступень борьбу с уголовной преступностью путем широкого развертывания научно-исследовательской работы в органах внутренних дел РСФСР, ставит перед руководством Наркомата вопрос о преобразовании научно-технического подотдела ОУР НКВД в Научно-технический институт. Руководство уголовного розыска поддерживает эту идею и пишет, со своей стороны, докладную записку Наркому. Однако по определенным причинам осуществить эту идею не удалось.
С. М. Потапов всю свою энергию направляет на подготовку экспертов.
Вторые курсы экспертов при НТО начали свою работу в феврале 1929 года. Программа курсов и преподавательский состав остаются прежними.
Третий выпуск состоялся в 1930 году.
Курсанты разъехались в областные подразделения уголовного розыска в качестве руководителей научно-технических кабинетов и подотделов. Многие из них поехали в области и республики, где научно-техническая работа находилась в зачаточном состоянии, и им пришлось начинать эту работу, как говорится, с нуля.
В числе выпускников первых экспертных курсов были Б. И. Шевченко (впоследствии профессор МГУ), М. Д. Швайкова (профессор 1-го мединститута), завоевавшие большой авторитет криминалисты и руководители экспертных подразделений милиции — Л. П. Рассказов, А. Д. Хананин, Н. Д. Вороновский, Н. Д. Базаров, Б. А. Артемьев и многие другие.
Таким образом, три выпуска курсов экспертов подготовили для милиции основной костяк экспертных кадров, дали мощный толчок к дальнейшему развитию научно-технической службы в органах внутренних дел. А неутомимый Сергей Михайлович Потапов строил планы на будущее, рассчитывал, какой должна быть научно-техническая сеть в стране через пять и даже семь лет.
В одной из докладных записок на имя руководства Наркомата С. М. Потапов в связи с разработкой пятилетнего плана административного строительства предлагает программу развития экспертных кадров: в 1928 году — 60 человек, в 1929 г. — 120, в 1930 г. — 240, в 1931 г. — 300, в 1932 г. — 360.
В этой же докладной С. М. Потапов указывает на необходимость введения в некоторых высших учебных заведениях (медицинских, фармацевтических, юридических и других институтах) в качестве обязательных специальных дисциплин таких предметов, как судебная химия, судебная фотография, уголовная техника, дактилоскопия, почерковедение.
В другом, более позднем, “Плане расширения сети уголовно-розыскных учреждений по научно-технической части” С. М. Потапов дает расчет не только количества экспертов, но и технических работников, их годовой зарплаты по стране и стоимости оборудования.
По этому плану организация научно-технических кабинетов в областных учреждениях, а также постановка судебной фотографии в уездных (районных) аппаратах угрозыска должны были полностью завершиться в течение ближайших трех лет. В этот период в стране предполагалось организовать 60 научно-технических кабинетов.
1930 год был особенно насыщенным организационными изменениями по линии научно-технической службы, да и в рамках всего Наркомата внутренних дел.
11 июня 1930 года коллегия НКВД РСФСР заслушала доклад о работе Отдела уголовного розыска. Работа отдела была признана правильной и в общем одобрена. В то же время, коллегия указала на недостатки, в том числе на малочисленность штатов Центрального регбюро и других подразделений.
Коллегия постановила:
— особой задачей отдела уголовного розыска считать централизованное руководство и помощь местам по развертыванию и организации научно-технических кабинетов, лабораторий, музеев, а также питомников служебных и розыскных собак;
— созвать в июле 1930 года совещание заведующих научно-техническими частями и кабинетами угрозысков для обмена опытом работы и разработки мероприятий по улучшению научно-технической и регистрационной работы.
Наряду с другими вопросами коллегия предложила в соответствии с потребностями местных уголовных розысков в специальной аппаратуре развернуть ее изготовление внутри страны и организовать закупку и ввоз отсутствующего ассортимента аппаратуры из-за границы.
На этой же коллегии было принято решение переименовать Отдел Центророзыска в Управление уголовного розыска НКВД. Спустя два месяца, в августе 1930 года, научно-технический подотдел был снова преобразован в отдел. Областные же и краевые научно-технические кабинеты с этого времени стали называться научно-техническими отделениями.
10 июля 1934 года ЦИК СССР принял Постановление об образовании общесоюзного Народного комиссариата внутренних дел. Научно-техническое отделение ОУР НКВД СССР стало союзным криминалистическим подразделением, осуществляющим практическое и методическое руководство научно-технической службой страны, которая к этому времени стала разветвленной и мощной. Большая заслуга в этом принадлежит Сергею Михайловичу Потапову, отдавшему ее развитию много энергии и творческой мысли.
С. М. Потапов неоднократно поощрялся руководством НКВД. В 1925 году он был награжден почетным оружием, в 1927 году — серебряным знаком и многократно — ценными подарками.
В сентябре 1933 года Сергею Михайловичу исполнилось 60 лет. 15 января 1934 года он ушел на пенсию. Но и после этого он продолжал плодотворную научную и практическую работу сначала в Институте уголовной политики, затем в Институте права Академии наук СССР, а в конце своей жизни — в Институте криминалистики Прокуратуры СССР. За эти годы Сергей Михайлович Потапов многое сделал для развития советской криминалистической науки.
10 ноября 1957 года, в возрасте 84 лет, С. М. Потапов скончался. Криминалисты органов внутренних дел помнят этого неутомимого организатора и крупного ученого, внесшего большой вклад в развитие криминалистических подразделений органов внутренних дел.
Фото
Источник
Обсуждение
http://sovet-miliziy.narod.ru/forum/16-269-1#1040
http://abckrim.ru/arhiv/potapov.htm
| 
