Сайт НКВД Советской России

Тенденции развития правоохранительной системы первой пол. 50-х гг..

К 1953 г. качество охраны общественного порядка в Советском Союзе оставляло желать лучшего. Наиболее показательно неблагополучие в этой области проявилось после смерти И.В. Сталина когда в 1953 г. количество преступлений по сравнению с 1952 г возросло более чем в 2 раза: с 153199 до 347134.

Смерть И.В. Сталина означала конец целой эпохи в истории Советского Союза. К этому времени, в результате чрезвычайных усилий советского народа была создана мощная экономическая база для дальнейшего развития страны, появились тенденции роста уровня жизни людей, значительно упрочилось международное положение нашей страны. Все вышеперечисленное можно расценить как благоприятные предпосылки для качественного совершенствования организации и условий деятельности органов внутренних дел.

Окончание сталинского правления определило серьезные изменения в политической жизни СССР. Не заставили себя ждать и перемены в правоохранительных органах - уже 10 марта 1953 г. на совместном заседании ЦК КПСС, Совета министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР было принято решение об объединении МГБ и МВД СССР в единое МВД СССР. 15 марта того же года министром внутренних дел был назначен инициатор данного объединения Л.П. Берия.

Возглавив новое МВД, Л.П. Берия развернул энергичную деятельность по преодолению недостатков в его работе. Основное внимание было направлено на качество организации следствия, исполнения наказаний, состояние нормативно-правовой базы. Первым своим приказом по министерству Л.П. Берия создает четыре следственные группы для проверки материалов следствия по «делу врачей», по «мингрельскому делу», по делу бывших работников МГБ и по делу работников Главного артиллерийского управления Советской Армии. Примечательно, что во главе каждой группы Берия назначает людей из своего бывшего окружения: Кобулов, Володзимерский и др.

В результате проведенной работы, 4 апреля, в день публикации сообщения МВД о «деле врачей», Берия издает приказ “О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия”... В приказе подчеркнуто: МВД только сейчас установило (читай: под его, Берии, руководством) вопиющие нарушения.

«В следственной работе органов МГБ имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданные фальсификации следственных материалов, широкое применение различных способов пыток - жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшиеся в отдельных случаях в течении нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер ...»[1].

Указанным постановлением мероприятия по восстановлению законности в организации следствия не ограничились. 10 апреля 1953 года Президиум ЦК КПСС принимает постановление “О нарушении советских законов бывшими министерствами государственной безопасности СССР и Грузинской СССР”. На следующий месяц, в мае «Берия составил записки о работе бывших органов МГБ Литвы и Украины - с критикой национальной политики и осуждением массовых репрессий. Одобренные Президиумом ЦК записки были затем разосланы на места”[2](3).

Как видим, под началом Берия были вскрыты и обнародованы факты существенных нарушений в следственной работе, приняты меры по исправлению ситуации в данной области. Интересно, что о предпринимаемых весной 1953 г. шагах по укреплению законности одобрительно упоминает даже А.В. Антонов - Овсеенко, книга которого нацелена на формирование образа Берии как «одной из самых зловещих и всесильных фигур сталинского режима»[3] (2).

Одной из причин отмеченных нарушений было неоправданно масштабное расширение полномочий органов внесудебной юстиции. Примечательно, что Берия не обошел вниманием и это обстоятельство, подав письмо в ЦК КПСС, где он предлагает сохранить Особое совещание, но считает, что этот внесудебный орган должен определять сроки наказания не до 25 лет, как это было при Сталине, а только до 10 лет.

Пересмотр явно фальсифицированных следственных дел, реабилитация несправедливо осужденных людей способствовали восстановлению законности в деятельности МВД, росту его престижа в глазах общественности. Но Берия беспокоился и формировании своего собственного образа, поэтому брался за пересмотр только тех дел, которые возникли во время, когда он не занимался следственной работой в Министерстве госбезопасности (после 1945 года). Он старается вести расследования таким образом, что бы были реабилитированы именно те работники государственной безопасности, которых он выдвигал и поддерживал ... Ну а те заключенные, к аресту и следствию которых имел отношение сам Берия, пока не могли рассчитывать на восстановление справедливости.

Серьезной проблемой для советского государства и, прежде всего, для МВД была «перегрузка» ГУЛАГа. К 1 марта 1953 года в исправительно-трудовых лагерях, тюрьмах и колониях содержалось более 2,5 миллиона заключенных, из них более 550 тысяч человек обвиненных в политических преступлениях, - в особых лагерях МВД. Более 750 тысяч было осуждено на срок от 10 до 25 лет (4). Большое число заключенных отбывало наказания за незначительные проступки, по фальсифицированным обвинениям.

В этих условиях Л. Берия выступает инициатором массовой амнистии. 20 марта 1953 года вопрос об амнистии рассматривается на заседании президиума ЦК КПСС; соответствующее решение было оформлено как Указ Президиума ВС СССР о широкой амнистии всех лиц, осужденных на срок до 5 лет. Известно, что, так как данная амнистия затронула исключительно осужденных за уголовные преступления, она привела к существенному ухудшению криминогенной ситуации. В связи с этим, Берия, как инициатор амнистии подвергался справедливой критике.

Но, есть сведения, Л. Берия не предполагал ограничивать амнистию исключительно уголовным контингентом. Согласно воспоминаниям заместителя министра внутренних дел П.А. Судоплатова: «... Берия выступил на Президиуме ЦК КПСС и представил на обсуждение проект более широкой амнистии для политических заключенных. Однако его предложения не были приняты ... Знаменательно, что Берия принял решение о передаче ГУЛАГа из МВД в Министерство юстиции и поставил вопрос о его ликвидации. После ареста Берии это решение было отменено»[4] (5). Информация о том, что Л.П. Берия предлагал провести широкую реабилитацию пострадавших в ходе политических репрессий содержится и в книге сына Лаврентия Павловича - Серго Берия[5] (6).

Вполне возможно, что эти данные соответствуют действительности. Но в этом случае, действиями Берии скорее всего руководили не столько интересы восстановления справедливости, сколько более прозаические мотивы. Л.П Берия понимал, что правду об массовых беззаконных расправах невозможно скрывать вечно. В этих условиях для всего сталинского окружения было выгодно перевести ответственность за содеянное на «чрезвычайные обстоятельства предыдущего периода» и, как свидетельствует литература, Берия успел предпринять некоторые шаги в этом направлении .

Кроме того, возможность обнародовать факты о причастности того или иного высокопоставленного деятеля к беззаконным расправам приобретала роль мощного оружия в разгорающейся среди сталинских наследников борьбе за власть. Несомненно, Берия пытался овладеть инициативой в этой области. Выше уже упоминалось, что практиковавшиеся в практике МВД и МГБ беззакония, фальсификация следственных материалов, серьезно подрывали авторитет возглавляемых Берия структур. Поэтому, в интересах Берии было хотя бы продемонстрировать шаги по «восстановлению нарушаемой ранее законности» в деятельности органов внутренних дел.

В целом, Л. Берия настаивал на серьезном изменении профиля МВД в сторону его большей правоохранительной специализации, освобождении данного министерства от излишних звеньев (районных отделов госбезопасности, строительных управлений) и несвойственных ему функций - охраны высшего руководства страны и т.д. Реальные шаги предпринимались для укрепления законности в практике МВД.

Одной из причин вышеупомянутых нарушений и недостатков являлось несоответствие уголовно-процессуального законодательства сложившимся в стране реалиям. Дело в том, что в сталинскую эпоху основное направление развития советского законодательства задавалось установкой на его ужесточение, максимальную ответственность субъекта за любую форму правонарушения. Так как в начале 50-х годов надобность в «драконовых» мерах уже отпала, Берия предложил внести существенные поправки в уголовное законодательство: “... Заменить уголовную ответственность за некоторые хозяйственные, бытовые и другие менее опасные преступления мерами административного, дисциплинарного порядка, а так же смягчить уголовную ответственность за отдельные преступления ... ежегодно осуждается свыше полутора миллионов человек ... из которых большая часть осуждается за преступления, не представляющие опасности для государства”[6] (8).

Данная инициатива нашла свое выражение в принятом 27 марта 1953 г. Указе Президиума Верховного Совета СССР, предусматривающим “пересмотр уголовного законодательства с тем, что бы “... заменить уголовную ответственность за некоторые должностные, хозяйственные, бытовые и другие менее опасные преступления мерами административного и дисциплинарного порядка, а так же смягчить ответственность за отдельные преступления”

В соответствии с этим Указом было значительно смягчено уголовное наказание за мелкие хищения государственного и общественного имущества и отменена судебная ответственность рабочих и служащих за самовольный уход с предприятий и учреждений, а также за прогул без уважительных причин”(9). Безусловно, отмеченное смягчение уголовно-процессуального законодательства явилось шагом в сторону его гуманизации и цивилизованности, благотворно повлиявшим на социально-политическое состояние советского общества.

Должность министра внутренних дел СССР позволила Л.П. Берия сосредоточить в своих руках огромные полномочия, причем известно, что в перспективе он рассчитывал взять в свои руки высшую власть в государстве. Эта перспектива серьезно беспокоила большинство членов высшего советского руководства, летом 1953 года сплотившихся для «нейтрализации» слишком активного конкурента. В результате, 26 июня 1953 года Л.П. Берия был арестован, исключен из партии и снят со всех постов. Расследование его дела велось полгода, под личным руководством Генерального Прокурора СССР Р.А. Руденко.

17 декабря 1953 г. было объявлено об окончании следствия, и 18 - по 23 декабря состоялся суд. Дело рассматривалось специальным судебным присутствием Верховного Суда СССР, т.е. заседания были закрытыми, без участия адвокатов, без права обвиняемого на кассационное обжалование приговора или ходатайство о помиловании. Говоря о содержании обвинения Л. Берии - одного из непосредственных организаторов реализации репрессивной политики в 1939 - 1953 гг., стоит отметить, что на его совести было столько грубейших нарушений законности и загубленных человеческих судеб, что для вынесения обвинительного приговора имелись более чем достаточные основания.

Но, целый ряд реальных должностных преступлений Берия в предъявленное ему обвинение не вошли. В то же время, как отмечает В. Некрасов, по ряду эпизодов «Берия был обвинен в ряде таких грехов, в истинность которых трудно поверить - , объясняя наличие подобных эпизодов попыткой обвинения создать из Л.П. Берии, -  ... наиболее законченный образ врага, подлеца и проходимца”(10). Тем не менее, Берия был признан виновным в сумме предъявленных ему эпизодов и расстрелян в день объявления приговора. В тот же день были приговорены к смертной казни расстреляны еще шесть его доверенных сотрудников (11).

Следует заметить, что закрытый характер процесса, полное лишение обвиняемого какого-либо права на защиту, явная тенденциозность обвинения, поспешность суда и исполнения приговора – все эти факты свидетельствуют о том, что расправа над Берия явилась скорее результатом  обострения борьбы за власть, чем стремления восстановить справедливость и законность.

Оценивая короткий период нахождения Л.П. Берии во главе МВД, при всей одиозности этой фигуры, нельзя не отметить, что предпринятые им реформы свидетельствуют о серьезном понимании Берией нужд и проблем возглавляемого ведомства, ясном видении недостатков государственной охранительной, карательной политики.

Его концепция развития министерства выглядит здравой: укрепление соблюдения законности в практике МВД, восстановление его авторитета, освобождение МВД от излишне плотной и непрофессиональной опеки партийных органов и несвойственных ему обязанностей, усиление правоохранительной специализации МВД, приведение в соответствие с современными требованиями правовой базы деятельности органов внутренних дел и т.д. Разумеется, все вышеперечисленное не снимает с Берии ответственности за совершенные под его началом беззакония. Как отмечает бывший узник Гулага Антонов-Овсеенко: “Многим тогда товарищ Лаврентий запомнился энергичным организатором, разносторонним государственным деятелем ... Каков парадокс: сталинский фаворит, профессиональный палач начал осуществлять разумную политику вопреки партфункционерам ... Но у них хватило хитрости, что бы обезвредить Берия ...”(12) .