|
Михаил Андреевич Гимов – «ветеран трех революций», председатель Симбирского губисполкома в 1918-1921 гг. – несомненно, был убежденным борцом, свято верящим в правоту своего дела и оправданность жертв на пути к заветной цели. В то же время он – фигура сложная, противоречивая и по-своему трагичная. Человек честный и глубоко порядочный, он был беспощаден, в первую очередь, к самому себе. К классовым врагам, конечно, тоже.
Его мать – Екатерина Михайловна Агафонова – уехала в Симбирск из с. Никитино Карсунского уезда от беспросветной нужды. В городе было не легче: поденная работа прачкой, съемный угол на Большой Конной улице. 26 октября 1886 года у нее родился сын Михаил – незаконнорожденный, отчество получил от соседа-крестного. Потом появился отчим – столяр Дмитрий Гимов; родилась сестра Прасковья. Михаил учился в ремесленном училище графа В.В.Орлова-Давыдова.
Едва жизнь начала налаживаться, как отчим умер от рака. Не доучившись, Михаил поступил учеником слесаря на чугунолитейный завод.
Для него, с детства хлебнувшего нужды, путь в революцию был закономерен. Правда и то, что зарабатывал 18-летний слесарь Михаил Гимов неплохо. Содержал мать и сестру, щегольски одевался. Мог стать мастером, степенным домохозяином. Но судьба вела его другой дорогой.
В бурном 1905 году Михаил вступил в Симбирскую группу РСДРП. Один из ее руководителей В.В.Рябиков в 1955 г., в справке об участниках революции 1905-1907 гг., написал: «Об активном участнике большевистской организации Михаиле Гимове писать не стану. Этот рабочий-слесарь, бесконечно преданный партии, в настоящее время умер, но достоин всяческих наград посмертно»
Почему так лаконично? На описание подвигов других соратников Рябиков не поскупился. Конечно, был тогда Гимов начинающим борцом, а дебют его вышел не слишком удачным.
2 февраля 1906 г. несколько молодых людей решили сорвать собрание правой партии октябристов. Из полицейского донесения: «Было брошено в ораторов сырое яйцо, из толпы запели «Марсельезу», а затем брошена пачка прокламаций. Бросивший прокламации намеревался скрыться, но был задержан приставом 2-й части и препровожден в губернское жандармское управление. Задержанный оказался мещанином Михаилом Андреевичем Гимовым, 19 лет»
На следствии Михаил признал свою вину: «Я чувствовал, что иду на нехорошее дело…» и сказал, от кого получил листовки. Но на суде 28 сентября Гимов заявил, что прокламаций не разбрасывал. Судебные заседатели, почтенные симбирские граждане, единогласно признали его невиновным. Пожалели парня из бедной семьи, да и демократические настроения в обществе были сильны.
Ему бы радоваться, что все обошлось. А Михаил… решил застрелиться. Из полицейского донесения: «8-го сего октября около 5 часов вечера в улице на 2-м Курмышке Симбирским мещанином Михаилом Андреевичем Гимовым из револьвера произведен себе в левый висок выстрел, после чего Гимов полицией отправлен в Губернскую Земскую больницу». Что это? Приступ отчаяния из-за разгрома революции, как писали потом его биографы? Или стыд за собственное малодушие? Конечно, с товарищами у Михаила состоялся серьезный разговор. «К счастью, покушение оказалось неудачным, и т.Гимов, получив на всю жизнь шрам на лбу, возвращается к партийной работе»
В сентябре 1906 г. была провалена конспиративная квартира группы РСДРП. Орлов, Рябиков и Кролюницкий скрылись из города. В новый состав комитета вошел Михаил Гимов, хотя ведущей роли не играл. В марте 1907 г. на квартире Гимова проведен обыск, в сундуке найдена нелегальная литература. От объяснений он отказался и был до суда оставлен под надзором полиции.
Симбирская организация РСДРП весной 1907 г. насчитывала около 400 членов (в т.ч. «активных» по данным жандармов – 33 чел.). Впрочем, активности не наблюдалось, занимались внутрипартийными делами. По агентурным сводкам: «в партии почти все бездействуют»
Зато деятельность полиции и жандармов активизировалась. В сентябре раскрыта подпольная типография, арестован почти весь актив организации. Приближался суд по делу Гимова, и он решил скрыться. В январе 1908 г. объявлен в розыск «мещанин Михаил Андреевич Гимов, обвиняемый в государственном преступлении. Лет 20, рост средний, лицо чистое, белое, нос маленький, на левом виске шрам около вершка, бороды и усов нет».
Несколько месяцев он жил на нелегальном положении, 26 августа задержан в Симбирске. На суде виновным себя не признал. И вот приговор «государственному преступнику»: заключение в крепость на 3 месяца с сокращением срока на 1/3 ввиду несовершеннолетия и с зачетом предварительного заключения.
Тогда же произошел очередной разгром Симбирской организации. Уже все способные организаторы сидели в тюрьмах или отошли от дела революции. Социал-демократическое движение шло на спад. И лишь немногие, как Гимов, пытались что-то делать. Он становится все более заметной фигурой. К 1909 г. в жандармских сводках местная организация РСДРП именовалась «партией Гимова»
Уехав в 1909 г. «в поисках заработка», Михаил поддерживал связь с Симбирском, несколько раз приезжал. Он пытался вести агитацию среди рабочих паточного завода в Вырыпаевке, но дело не пошло. Устроившись на работу по ремонту парового отопления в казармах Закатальского полка, вел агитацию среди солдат. В июле 1914 г. Гимов пытался в мастерской, где работал, изготовить ротатор. Эта затея завершилась обыском на его квартире. Ничего не нашли, но от мысли собрать ротатор он отказался. Каждый шаг «Щербатого», как именовался Гимов в дневниках наружного наблюдения, был известен жандармам.
С началом Первой мировой войны большевики ведут антивоенную агитацию, используя экономические трудности. Гимов устроился на чугунолитейный завод Голубкова в слободе Туть, перешедший вскоре в ведение Военно-промышленного комитета. Здесь под его руководством сложилась партийная группа. В январе 1916 г. рабочие выдвинули экономические требования, грозя забастовкой, и одержали победу.
24 апреля 1916 г. под руководством Гимова прошла маевка в Обрезковом саду. В ней приняли участие рабочие чугунолитейного завода и других предприятий.
Б.Н.Чистов входил в гимназический кружок при естественно-историческом музее на Панской улице. Молодые люди обсуждали военные поражения, читали «Капитал», хранившийся «под семью замками» в Гончаровской библиотеке. На собрания часто приходил «настоящий пролетарий социал-демократ» М.А.Гимов. Он был не силен в теории, обсуждения «Капитала» переводил на «горячие речи по поводу классового гнета». Позже Чистов пришел к выводу, что Гимов имел четкую цель: превратить молодежный кружок в большевистскую ячейку. Это ему удалось – многие члены кружка стали революционерами.
Февральская революция ознаменовалась в Симбирске массовыми манифестациями и большими надеждами. Возродились политические партии, большевики вышли из подполья. Впрочем, их влияние в городе было невелико. Гимов вошел в состав Совета рабочих депутатов, созданный 10 марта. В это время он перешел на патронный завод, ставший главной базой большевиков. С большим размахом прошел праздник 1 Мая. Рабочие патронного завода прибыли из-за Волги на 4-х пароходах. На многолюдном митинге выступил и Гимов с антивоенной речью.
Вопреки директивам Ленина малочисленные симбирские большевики объединились с меньшевиками. Гимов тоже выступал за совместную работу. В августе 1917 г. он был делегатом от Симбирска на объединительном съезде меньшевиков, провозгласившем курс на продолжение войны. Гимов покинул съезд и отмежевался от меньшевиков. Вскоре представителем ЦК М.Д.Крымовым в Симбирске создана самостоятельная организация большевиков из 30 чел. Гимов вошел в ее комитет. В период двоевластия Гимов был членом как Совета, так и возрожденной городской думы.
Октябрьскую революцию Симбирск встретил погромами и массовой пьянкой. Большевики пребывали в растерянности. Гимов одним из первых начал работу по переходу власти в руки Советов. Он ездит по фабрикам, казармам, выступает на собраниях. 2 ноября возглавляемая им рабочая секция Совета приняла резолюцию о поддержке Советской власти. 1 декабря избран новый исполком Симбирского Совета во главе с большевиками.
В Симбирск из Петрограда прибыл вагон с оружием для отрядов Красной гвардии. По воспоминаниям Б.Н.Чистова, вагон загнали в тупик на станции Киндяковка. Ночью красногвардейцы под руководством Гимова, захватив вагон, «силою только своих рук и революционного энтузиазма» перегнали его через мост в Заволжье, где была база большевиков. «Гимов приговаривал: «Винтовочки будут наши! Ими мы распорем золотое брюхо капитала!»
10 декабря 1917 года в здании уездной земской управы, после бурных дебатов была принята резолюция большевиков о переходе власти в руки Советов. Гимов вошел в состав созданного ревкома.
29 ноября 1917 г. на заседании Совета «большевик М.А.Гимов заявил, что он готов положить жизнь за Учредительное собрание» («Симбирское слово», 2.12.1917 г.). А 6 января 1918-го в Петрограде Учредительное собрание было разогнано большевиками. В Симбирске городская дума созвала заседание в знак протеста. Гимов – член думы – явился с вооруженным отрядом и сорвал заседание. Во главе красногвардейцев он разогнал и губернский земский съезд. В ночь на 12 января прошли аресты членов городской думы, земцев, меньшевиков и других противников новой власти. Активное участие в них принимал М.А.Гимов – недавний кандидат в Учредительное собрание от большевиков. Ведущей была его роль в разоружении и роспуске Кадетского корпуса.
1 января 1918 г. Гимов избран заместителем председателя губисполкома, а 24 февраля – председателем (его предшественник В.Н.Ксандров проявил излишнюю мягкотелость). Одновременно Михаил Андреевич возглавил Симбирский комитет партии. Но долго он на двух стульях не усидел. В мае ЦК издал постановление о недостатках в Симбирской партийной организации. На усиление местного руководства прибыл И.М.Варейкис, возглавивший комитет РКП(б).
22 июля 1918 г. Симбирск был взят сравнительно небольшими отрядами Народной армии Комуч и чехословацкого корпуса. ЦК открыто выражал недовольство действиями (бездействием) местной власти. Комитет партии и губисполком эвакуировались в Буинск, потом в Алатырь. В эти дни алатырские жители хлебнули немало лиха. Действуя где убеждением, а где силой и страхом, симбирские большевики свою задачу выполнили: провели мобилизацию, обеспечили снабжение армии продовольствием. Позже командующий 1-й армией М.Н.Тухачевский высоко оценил помощь комитета партии и губисполкома.
15 сентября губисполком вернулся в отвоеванный Железной дивизией город. Приказом Гимова от 2 декабря были уволены со службы жены белогвардейских офицеров и все, имеющие какое-либо отношение к Народной армии. Национализировались предприятия, в деревнях создавались комитеты бедноты, налаживалась работа транспорта. Из голодной губернии шли эшелоны с хлебом в Москву и Петроград. Гимов понимал, что ему не хватает знаний на ответственном посту. Недаром он, 32-летний «красный губернатор», стал одним из первых слушателей Симбирского пролетарского университета. Неоспорима заслуга Гимова в открытии учебных заведений, Пролетарского музея, сохранении культурных ценностей.
Знавшие Гимова, говорили о нем как об убежденном человеке, искренне верящем, что Советская власть несет счастье простым людям. Бывший красногвардеец Н.А.Белоусов вспоминал: «Он был подкупающе прост. Так и хотелось подойти к нему и поговорить по душам. Красногвардейцы верили ему, и часто можно было слышать: «Наш Гимов». При упоминании о врагах революции в нем загоралась такая ненависть, ярость и бесстрашие, что невольно это передавалось и нам»
В характеристике, выданной М.А.Гимову в 1921 г. при отъезде из Симбирска, сказано: «Он считался одним из честных работников Симбирской организации, за что пользовался больше, чем кто-нибудь, авторитетом у рабочих. …Он вникал в нужды рабочей массы, за что оставил о себе неизгладимую память»
Самого Гимова трудно упрекнуть в корысти или нечистоплотности. Жил скромно, на рабочем пайке. Но вокруг творилось немало безобразий. Иосиф Варейкис умел держать партийцев в узде. Когда в августе 1920 г. он уехал из Симбирска, обычным явлением стали злоупотребление властью, пьянство, интриги, бессовестные поборы. Партийная верхушка пользовалась всеми благами, а простой люд не имел никакой помощи. 1921 год, начало страшного голода в Поволжье… Конечно, Михаил Гимов видел все это.
Об отъезде Гимова из Симбирска раньше писали кратко: в связи с ухудшением здоровья переведен на Кавказ. Все было сложнее. В 1921 г. губком партии раскололся на две непримиримые группировки: «большинство» и «меньшинство». За распрями забыли о деле. На партконференции Гимов сказал о пагубности разногласий, о подтасовке выборов, о вмешательстве губкома в хозяйственные дела. Не найдя поддержки, он демонстративно покинул зал. Конференция постановила отозвать Гимова со всех постов и создать комиссию для расследования его действий. На нервной почве Михаил Андреевич тяжело заболел. Тогда, в апреле 1921 г., и было принято решение о переводе его в Ставрополь, подальше от Симбирска. В июне комиссия ЦК обнаружила в губернии «упадническое состояние, развал, разложение, преступную бездеятельность и халатность». Ряд руководителей были сняты с постов и исключены из партии.
М.А.Гимов работал председателем губсовнархоза в Ставрополе, потом в отделе юстиции в Пятигорске. При осмотре исправительных колоний он заразился сыпным тифом и 5 мая 1922 года скончался. Похоронен в Пятигорске, в братской могиле умерших от тифа.
Симбирская газета «Экономический путь» 10 мая напечатала некролог. «В течение 4-х лет… ни у кого не возникало даже вопроса, кто должен быть председателем Губисполкома. Для всех было ясно, что председателем может и должен быть только т.Гимов, …неутомимый и преданный революции работник, умевший вести ровную линию даже в самый бурный период…»
Вдова Гимова, Елизавета Константиновна, с двумя детьми вернулась в Симбирск. Сын Анатолий пропал без вести в первые дни войны. Дочь была медработником. В 1955 г. В.В.Рябиков писал в Ульяновский обком, что семья М.А.Гимова живет на маленькую пенсию и очень нуждается.
В 1923 г. Никольская улица в Симбирске переименована в улицу Гимова. Тогда на ней еще стояла Никольская церковь, в которой крестили Володю Ульянова. Тогда же, 2 января 1923 г., имя Гимова присвоено Ишеевской суконной фабрике, где он агитировал рабочих на борьбу за новую жизнь. В мае 1962 г. в Ишеевке открыт памятник М.А.Гимову. В Ульяновске бюст на эспланаде появился в 2005 году. А отмеченный мемориальной доской дом на улице Труда (Д.Ульянова), где жил М.А.Гимов, снесен при строительстве Мемориальной зоны.
Источники:
1. Материалы В.В.Рябикова, Б.Н.Чистова и др. из фондов ГАНИ УО
2. М.М.Савич «Ветеран трех революций», Саратов, 1965
3. М.М.Савич «Навечно в памяти народной» («Комиссары огненных лет», Саратов, 1977)
4. М.М.Савич «М.А.Гимов…» (Вестник Ленинского мемориала, вып.9, 2007)
5. В.Н.Кузнецов «История Симбирского-Ульяновского края в лицах (ХХ век), Ульяновск, 2003
6. В.Колышкевич «Памяти М.А.Гимова» («Пролетарский путь», 11.11.1927)
7. Публикации М.Савич, А.Наумова, Э.Крыловой, Л.Додоновой, Н.Гауз и др.
Слева: Михаил Андреевич Гимов.
Краеведческий отдел УОНБ, Ф86
Справа: М.А.Гимов с женой Елизаветой Константиновной. 1915 год.
ГАНИ УО, Ф.5968. оп.1, д.57, л.1
Симбирск 1918 года.
О Симбирском исполкоме
https://ulpravda.ru/rubrics/nash-krai/simbirsk-1918-goda-kak-vlast-ustraivala-goneniia-na-zhurnalistov-kuptsov-prosvetitelei
| 